Высокая
хвала
Мы часто слышим в церквях призыв: - «Давайте прославим Господа!» или «Давайте
начнем прославлять нашего Господа!»
- «Ну что ж давайте», проносится в головах
людей и они начинают…. Начинают что? Что происходит в такие моменты? Насколько
честно происходит? Как отличить усилие стоять в истиной хвале и быть её
участником, от усилия стоять и ждать, когда же весь этот цирк закончится?
Эти вопросы всегда будут стоять перед теми,
кто стал частью церкви. Так уж устроен наш мир – сделав один правильный шаг, мы
должны будем осознать, что мы только что стали на «путь правильных шагов», а наше
покаяние – это был шаг номер один. Что-то в нас кричит: «Боже, как же тяжело
иногда меняться, и как здорово, когда перемены в нас происходят сами, просто
живут себе своей жизнью внутри!» Баланс между человеческими и Божьими
стараниями – кто знает, где он? А тут ещё такие тонкие моменты как молитва и
прославление. Легче воспринимать это как красивые песни. Особенно это может
удаваться в тех случаях, когда у нас либо вообще нет ни слуха, ни голоса, и музыка
для нас понятна настолько же, насколько и речь каких-нибудь папуасов. А вот
случись вдруг, что группа прославления действительно хороша! На нас спускается
некая благодать, если песни поются «наши», т.е., которые нам понятны по стилю и
мелодике. И если всё это сошлось, то мы стоим себе и слушаем. В это время можно
подумать о своем, о себе, о других…. Да вообще, просто о другом. Того и гляди
вдруг начнут лезть в голову проблемы и нужды, которые тревожили нас до
церковного порога…. И тут даже и молитва потечет, ненадолго. Тем более, что когда
всё закончится, можно будет послушать проповедь. Для многих людей эта часть
служения более приемлема даже не по той причине, что они привыкли углубляться в
Слово, а видимо потому, что «совковая» привычка «сидеть свое тело» на
партсобрании укоренена и не зыблема. Что поделаешь – это и есть наше
«христианство».
Любовь.
Как тяжело говорить о ней. Всегда нелегко. Чем больше говоришь,, тем больше кажется,
что её всё меньше. Но молчать об этом, по крайней мере долго, просто не возможно!
Как не вспомнить Августина, который с присущей ему лаконичностью сказал, как
отрезал: «И что вообще можно сказать, говоря о Тебе? Но горе тем, которые молчат о
Тебе, ибо и речистые онемели». Вот и
мечемся мы в осторожных поисках тех немногих слов, которые пройдут наивысшую
пробу простоты, искренности, честности и пыла. Как можно сказать что-то Богу?
Что вообще мы можем Ему сказать – да и зачем? Это вопросы правильные, потому
как их природа – размышление о разности природы Бога и природы человека. Лучшие
из нас, представ перед Ним, склонялись и кричали «Горе мне! погиб я! ибо я человек
с нечистыми устами …!» (Ис.6:5) Но с другой стороны, именно Бог, в чьем
присутствии мы робеем, склоняемся и немеем, не стыдится принимать нас. Как
такое возможно? Вот хороший вопрос. Именно его и стоит задавать Богу во время
хвалы и поклонения. Именно с таким настроем можно «начинать», как мы говорили
вначале. Что такого в нас есть, что мы приняты в столь великие отношения? Что
это за часть такая, и почему мы так мало об этом понимаем?
Думаю, что величайшая тайна на земле это не
то, что Святой Бог принимает хвалу своих детей, а то, что они это могут знать и
переживать! Ведь мы знаем из Библии, что Бог живет во славе, что пред Его лицом
чаши, полные фимиама, которые суть молитвы святых, что вся земля полна Его
славы. Но что-то меняется и переворачивается в нас тогда, когда мы каким-то
непонятным, и не постижимым образом понимаем, что сейчас, когда мы Его славим в
любви – Он слышит это, воспринимает, и что эти слова касаются Его сердца! Но
если так, то как тогда удержать это в себе? Как не потерять? Думаю, что так же
думал и Петр, который захотел крепко обосноваться на горе преображения. Думаю,
что это минуты посещения, причем не только в том понимании, что Он, всемогущий
Творец посетил нас, а и том, что мы посетили Его тронный зал. Такое время
всегда оставляло след в нашем сердце. Этот след уникален в своей природе – он
носит отпечаток радости, потому как то, что мы пережили, это вещи не
эмоциональные. Это глубже, тоньше. Слишком пошлым было бы считать это только
нашими эмоциями. Это носит в себе ещё и отпечаток тоски по Небу, по Родине,
Дому.
Перечитывая то, что я только что написал, я
подумал – ничего нового. Но в данном случае, мне кажется, что именно это и важно.
Увидеть вечное и незыблемое в том, что происходит каждый раз, и к чему,
возможно, давно привык. Это не то, когда мы фанатично пытаемся придать или точнее,
придумать, для стылой формы что-нибудь эдакое, для разнообразия. Это когда в
попытках достичь Его, ты начинаешь освобождаться от шелухи и корки религиозности,
и становишься человеком. Каким-то более настоящим. И Бог нужен тебе не для решения
острых вопросов и нужд, а по-настоящему и неизбежно. Думаю, что примерно в этих
границах нужно искать ответы на вопросы о поклонении. Я не хочу сейчас говорить
о стилях, формах, истории и деноминациях. Не думаю, что это некий универсализм.
Скорее всего, это попытка достичь того внутреннего человека, который тоскует по
Богу, любит Его…. Не думаю, что проблемы в правильных литургиях или «духовных»
стилях поклонения. Думаю, что глобальная проблема поклонения – это встреча с
Воскресшим Христом. Поэтому для начала, почему бы не поискать Его чтобы только
потому присоединиться к всеобщей и не перестающей хвале Небес?
В новом году пусть это древнейшее счастье станет более ощутимым,
реальным, знаемым нами. Это вечная штука. Она не началась с нас, и на нас не
закончится. И слава Богу, что можно так просто без каких либо других условий
кроме открытого сердца исполненного веры и любви, придти к тому, что самое
чистое и настоящее, а главное, не преходящее счастье всегда готово обнять нас и
никуда не собирается уходить. 
